Александр Яковлевич Закушняк (1879—1930; псевдоним Самарский) — русский и советский артист театра и эстрады, чтец, основоположник реалистической школы литературного рассказывания, создатель жанра вечера рассказа
Википедия
Закушняк говорит:
- В сон врывается грубая явь. – Это хозяин бьёт её по затылку, и девочка стукается лбом о край колыбели. Не обрывай сна во время озвучивания этого текста, а дай постепенный переход из сонного бредового состояния в жуткую действительность.
Потом сон повторяется сначала. Варька снова засыпает. «Подайте милостынки. Христа ради», - просит мать: И снова врывается явь: «Подай сюда ребёнка!» Эту фразу произнеси с той же мелодией и в том же ритме, как и предыдущую. Варька не может вырываться из сонного состояния. И только когда второй раз повторяется: «Подай сюда ребёнка!», Варька окончательно просыпается и понимает, где она и что с ней. «А стоит посреди комнатки одна только хозяйка, которая пришла покормить своего ребёнка».
- Я уже говорил об этой части дикторской озвучки, - продолжает Закушняк, что – Варька рада, когда нужно двигаться и бегать, «спать уже не так хочется». Поэтому е старайся интонационно окрашивать грубые окрики хозяина, хозяйки и подмастерья Афанасия. Дай только энергичный ритм работы, весёлый ритм движения. Именно «весёлый», ибо у Варьки исчезает мучительное состояние сонной одури.
- Варька, затопи печку!
- Варька, поставь самовар!
- Варька, помой снаружи лестницу, а то от заказчиков совестно!
- Варька, сбегай купи три бутылки пива!
- Варька, сбегай за водкой. Варька, где штопор? Варька, почисть селёдку!
Все эти реплики подавай энергично, быстро и весело, чтобы озвучивание текста было разноплановым.
«Но вот, наконец, гости ушли; огни тушатся». Выдержи после этих слов большую паузу и потом как неожиданное, немыслимое, невероятное – «Хозяева ложатся спать».
Помню, как поразило меня ударение Закушняка, сделанное на слове «хозяева».
- Но это же против правил, робко возражаю я.
-К чёрту правила! – почти кричит Закушняк. – Художественная правда выше всяких правил! Для тебя, рассказчика, должно быть невероятным, что именно хозяева, а не Варька ложатся спать.
А теперь о страшном конце рассказа. Задай себе вопросы: Как должна измениться моя дикторская озвучка? Что происходит?
«Варька, покачай ребёнка! – раздаётся последний приказ». Повторяется фантасмагория сна. Но с ещё большей силой. Сонную одурь окончательно одолевает Варьку.
«Баю-баюшки-баю,
А я песенку спою».
Это мотив сна. В этот мотив вплетаются и зеленое пятно на потолке, и тени на потолке, и тени от панталон и пелёнок, и грязное шоссе, и люди с котомками за плечами. Но что-то мешает Варьке отдаться блаженному состоянию сна. Она долго и мучительно ищет эту помеху, которая мешает ей жить. «Этот враг – ребёнок».
Помни, что всё дальнейшее должно звучать не как убийство, а как блаженное состояние человека, нашедшего решение сложной задачи (здесь нужно понять как решить эту задачу, использую всю палитру дикторского голоса). Радостно решает Варька эту задачу… «Задушив его, она быстро ложится на пол, смеётся от радости, что ей можно спать, и через минуту спит уже крепко, как мёртвая…»
- Господа присяжные заседатели! Я настаиваю на полном оправдании Варьки! Иного приговора быть не может! Варька не убийца, а жертва невыносимых зверских условий гнусного, отвратетельного, хареподобного быта царской России. Она жертва, ибо «не ведает, что творит!» Я кончил, господа!
И Закушняк кланяется перед воображаемым судом.
Я описал только одно занятие. Оно показывает, в каком направлении шло тональное решение рассказа «Спать хочется». Все последующие занятия, а их было три-четыре, мастер следил за точностью выполнения музыкального рисунка. Он говорил: «Одна фальшивая нота губит всю музыку». Ещё я запомнил: «Не играй Варьку. Помни, что ты не актёр, а рассказчик. Вместе с Чеховым сочувствуй Варьке, жалей её, этого достаточно. Но сочувствие не должно быть ни слезливым, ни сентиментальным». И только после нескольких уроков Закушняк сказал: «Выноси рассказ на публику! Используй свой дикторский голос, чтобы заразить интересом. Живое общение со слушателями теперь даст тебе больше, чем мои уроки».
